Что, если «Большой Лебовски» — это вовсе не комедия про чувака в халате и ковер, а запутанная психодрама в антураже боулинга и коктейля «Белый русский»? И нет, это не бред параноиков с Reddit (вернее, не только их) — это теория, которую на недавнем спецпоказе фильма на полном серьезе зачитал залу сам Джефф Бриджес. И не исключил, что она может быть правдой.
Речь о том, что Донни (ага, тот самый милейший лузер из боулинга) — призрак в голове Чувака. Звучит дико, но давай разберемся и выясним, почему сам Стив Бушеми говорил, что теория «почти работает».
Версия первая: Донни — плод фантазии
Так вот, Донни — бывший сослуживец Уолтера, погибший во Вьетнаме. А Уолтер, так и не справившись с травмой, бессознательно продолжает с ним «разговаривать». И если присмотреться, то почти никто, кроме Уолтера, с Донни вообще не взаимодействует. Он просто сидит рядом, задает странные вопросы и получает раздраженное «заткнись, Донни» в ответ. Все.
Если верить этой теории, то сцена с рассевшимися по ветру прахом — не просто гэг, а визуализация внутреннего прощания. Уолтер, сам того не осознавая, отпускает образ, который держал внутри много лет. Красиво. Печально. Кинематографично.
Версия вторая: все герои — в голове Чувака
А теперь пришла очередь копнуть гораздо глубже. Автор Telegram-канала «Кроненберг нефильтрованный» добавляет масла в огонь: а если Донни — не единственный призрак в кадре? А если весь этот фильм — плод раздробленного сознания самого Чувака?
Теория звучит как настоящая паранойя, но она элегантна в своей логике: в фильме почти никто из второстепенных персонажей не пересекается друг с другом. Каждый из них контактирует только с Чуваком.
Богатый старик Лебовски, дочь-художница, нигилисты из группы Autobahn, продюсер Трихорн, друзья из боулинга — все как будто существуют лишь тогда, когда Чувак рядом. Они — как фрагменты личности, грани одного сознания, вырывающиеся наружу в стрессовых ситуациях.
А финальная сцена со «смертью» Донни — это кульминация внутреннего конфликта. Когда одна из субличностей уходит, сгорает вместе с обострением. Донни «умирает», потому что внутри Чувака что-то меняется. И вот он уже не тот расслабленный лежебока, а человек, который наконец-то прошел через шторм и вышел... ну, каким-то другим. Или просто похмелился, кто знает.
Итог? Ну, у «Лебовски» — слоев точно больше, чем у луковицы
Коэны, конечно, все отрицают. Мол, персонажи-то вымышленные, чего вы хотите. Но ведь именно это — и есть тонкость «Большого Лебовски», который всегда был фильмом о хаосе, травмах, абсурде и красоте сломанной жизни. Он не дает прямых ответов. Он смотрит на тебя сквозь очки Чувака и говорит: «Расслабься. Но подумай».
Так что в следующий раз, пересматривая любимую комедию, присмотритесь внимательнее. Может, вы тоже начнете замечать, что реальных людей там не так уж и много. А может — поймете, что каждый из них живет лишь у вас в голове.
Кстати, ранее мы также писали: Смерть Папы Римского уже предсказывали в кино: в этой американской комедии даже успели выбрать нового
