«Кэт»: Рецензия Киноафиши

«Муза, скажи мне о том многоопытном муже, который, странствуя долго со дня, как святой Илион им разрушен, многих людей города посетил и обычаи видел…» — с этих строк начинается «Одиссея» гомеровского хитреца Улисса по землям Эллады. Одиссея же эскортницы Кэт (Анастасия Кувшинова), героини борисоакоповской обзорной экскурсии по злачным местам Москвы и населяющих ее чудовищ образца конца второй декады первого столетия третьего тысячелетия, начинается почти ровно через год после рождения ее дочери Маши.

К слову, объединяет героев еще и общая цель — оба плывут по направлению к дому. Одиссей к жене Пенелопе и сыну Телемаху на родную, а Кэт с малышом к отцу ребенка — лучезарному солнцу русской эстрады Майскому (Николай Шрайбер), напоминающему Стаса Михайлова в лучшие годы. Разница только в том, что Майский, обещавший Кэт сбежать с ней и дочкой от жены и необходимости надевать на концерт пиджак со стразами, слову своему следовать не спешит.

В общем, Кэт оказывается одна с ребенком и большим-пребольшим долгом перед своим менеджером (или, если по старому стилю, сутенером) Аликом (Дмитрий Карташов), который ссудил ей деньги на декрет. Отрабатывать его приходится, как в старые недобрые времена, так что Кэт с неохотой возвращается в «бизнес», к которому из-за терзающих ее материнских чувств более не пригодна.

На этой нехитрой драматургической пружине — которая то сжимается, когда Кэт вспоминает о том, что «Маша где-то там одна», то разжимается, когда она уходит в отрыв и забывает о ребенке на сутки — и строится сюжет. Впрочем, акцент в истории явно сделан на встречающихся Кэт в ее одиссее «чудовищах», к которым ее направляет Алик. По словам Бориса Акопова, придумавшего и снявшего «Кэт», он хотел показать «срез московского социума», что в известной степени ему удалось с поправкой на то, что срез несколько узок — Кэт, если не считать таксистку и отставного военного, все больше обретается в кругах богемы, искусства и high society в трагическом российском понимании этого термина (то есть сомнительного союза капитала и власти).

К счастью, Акопов нещадно, очень едко — хоть и подспудно — ерничает над обитателями социального олимпа, а иногда и вовсе использует их для усиления образности конфликта героини. Во время одного из рабочих свиданий Кэт отправляется с высокопоставленным чиновником Глазуновым (Борис Эстрин), «благодетеля и покровителя искусств», впоследствии насилующего приму-балерину.

Если не считать поверхностно считываемого сходства всех встречающихся Кэт персонажей, все так или иначе являются или становятся жертвами психологического или физического насилия (включая однорукого военного) — генеральной идеей они не связаны. В этом смысле «Кэт», как ни странно, напоминает «Стива Маккуина, герои которого тоже пришли из ниоткуда и уходят в никуда, оставляя при этом сильное эмоциональное впечатление.

Связывает фильм воедино, сшивает лоскуты в одеяло, нарратив визуальный, складывающийся из крупных-прекрупных планов, учащенного, дробного дыхания монтажа с сотнями склеек и дрожащей в большинстве кадров нервной камеры Петра Буслова. «Кэт», вечно спешащая и опаздывающая, смотрится бойко и вместе с тем вязко, оправдывая упомянутый Акоповым референс к стилю братьев Сэфди (к слову, сцены с младенцем, погруженным в желтоватую воду, напоминают о похожих кадрах в «Тома Форда).

В общем, снят фильм замечательно. Впрочем, и сыгран не хуже. И дебютантка Анастасия Кувшинова, исполнившая главную роль, и актеры второго— среди них стоит еще отметить Егора Трухина, сыгравшего легковесного фотографа Максима — и даже третьего плана точно попали в свои роли и не выбиваются из общего декадентски-громкого тона фильма.

Жаль только, что акцентов — идейных, моральных, эстетических или социальных — в однообразно вымороченной одиссее Кэт, как и выхода за пределы обозначенного с начала конфликта, в фильме нет, что сильно обедняет его контекст. Впрочем, зрительского потенциала картины это не умаляет.